Кандидат на должность омбудсмена Ярославской области ответил на вопросы «ЯрНьюс».

На следующей неделе на расширенном заседании комитета по социальной, демографической политике и здравоохранению Ярославской областной думы депутаты обсудят кандидатуры на пост регионального уполномоченного по правам ребенка. Среди тех, кто претендует на эту должность и заместитель председателя областного правительства Михаил Крупин. Его кандидатура поддержана на заседании фракции «Единая Россия» Окончательное решение будет принято на заседании и Думы в конце июня.

- Михаил Львович, выше имя - в числе претендентов на пост уполномоченного по правам ребенка. В Ярославской области вас знают как депутата, как заместителя правительства Ярославской области. И вдруг такой неожиданный зигзаг.

- Ничего неожиданного здесь нет, поверьте мне. Когда я был чиновником, когда я был сотрудником правоохранительных органов, когда я был менеджером, когда я был депутатом, заместителем председателя правительства я всегда оставался общественником со всеми вытекающими последствиями. Например, работая в Костромской области на крупном предприятии, я в течение пяти лет занимался детскими домами. Потом аналогичная деятельность продолжилась на Тверской земле, где я был заместителем генерального директора ОАО «Конаковская ГРЭС». Там у нас были и пионерлагеря, и детские сады, и благотворительные фонды, и подшефный колледж, и дворец культуры с детскими кружками, секциями и самодеятельностью. Взаимодействие шло и с государством, и с общественными объединениями, и с Русской православной церковью, поскольку мы и строили храмы. У меня не было в жизни так: сначала отрезок жизненного пути, когда я менеджер, потом депутат или чиновник. Дело не в статусе, а в жизненных приоритетах.

Да, есть должности, которые налагают определенные ограничения на проявления твоей активности. Например, когда я начал работать в областном правительстве, мне пришлось свернуть взаимодействие с общественными организациями, благотворительную деятельность, работу по продвижению Ярославля и «Золотого кольца» на туристическом рынке. Как чиновник, я должен был это сделать, чтобы избежать возникновения конфликта интересов. К счастью, дело продолжили мои единомышленники.

- Существует мнение, что заниматься детьми – это скорее женское дело.

- Я думаю, что здесь гендерный подход совершенно неприемлем. Можно привести много примеров успешной работы женщин в педагогике или правозащитной деятельности, но не меньше таких примеров дают и мужчины – вспомните хотя бы Константина Дмитриевича Ушинского, основоположника научной педагогики в России. Дело в том, чтобы были правильно выстроены процессы и процедуры, а решения принимал человек, болеющий за дело. В этом случае все будет работать.

- Вы беретесь за направление, которое в Ярославской области было отмечено серьезными скандалами.

- Я задумался об этом, когда весной областная Дума не смогла определиться с кандидатурой детского омбудсмена. Ведь на самом деле это очень важный институт. У нас принята великолепная народная стратегия развития Ярославской области. При президенте России создан координационный совет по реализации Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 годы. Утверждена и Стратегия действий в интересах детей Ярославской области на 2012 - 2017 годы. Но посмотрите на календарь: какой сейчас год? У нас получилось, что фактически с 2014 года институт уполномоченного по правам ребенка не может полноценно работать.

Проблемами детей у нас занимается множество людей и структур разного уровня. Но порой ситуация выглядит как в миниатюре Аркадия Райкина про костюм: «У нас узкая специализация. Один пришивает карман, один - проймочку, я лично пришиваю пуговицы. К пуговицам претензии есть? Нет!». Задача омбудсмена состоит именно в том, чтобы наладить межведомственное и межфункциональное взаимодействие всех структур для обеспечения защиты прав детей

- Вы считаете, что именно ваша кандидатура – наиболее удачная?

Я полагаю, что моя кандидатура обеспечивает баланс интересов законодательной и исполнительной власти. Ни для кого не секрет, что между ними всегда существуют определенный конфликт интересов и некая ревность. Но не хотелось бы, чтобы это сказывалось на таком серьезном направлении, как защита прав детей. Меня учили тому, что задача менеджера – выходить из конфликтной ситуации без конфликта. Надеюсь, что моя кандидатура позволит это сделать и будет оптимальной в сегодняшних условиях.

- Гибель ребенка в Мосейцево нанесла огромный репутационный удар по должности уполномоченного по правам ребенка.

- Я бы не хотел сейчас критиковать или хвалить, «выставлять оценки» – именно потому, что в последние года институт не мог полноценно работать. Сейчас работа детского омбудсмена возложена на уполномоченного по правам человека, но у него много своих задач, а проблемами детей нужно заниматься каждый день и каждый час. И оценку этой работе в конечном счете должно давать общество. Пока общество в лице депутатов областной Думы зафиксировало, что на этом фронте у нас – провал, который нужно заполнить как можно быстрее.

- У вас есть понимание того, как работают детские омбудсмены в других регионах?

Да, у меня есть это понимание, есть и знание тех норм права, которые должны работать – от Конвенции ООН по правам ребенка, которую Россия ратифицировала более 25 лет назад, до нашего областного законодательства. Но хочу подчеркнуть: с точки зрения законодательства, все задачи сформулированы и поставлены, определены и ответственные за их выполнение. Сейчас нам нужно обеспечить межведомственное и межфункциональное взаимодействие. На бытовом языке это значит, что если ребенок нуждается в защите, то он не должен слышать, что «это не наша зона ответственности». Если же такая проблема возникает, то ее незамедлительно должен решать институт уполномоченного по правам ребенка.

- Вы могли бы назвать несколько самых актуальных проблем в области защиты прав детей?

Они очевидны даже по опыту проведения приемов избирателей. Первая – это обеспечение жильем детей, выросших без семьи. Вторая – создание условий для того, чтобы все дети росли и воспитывались в семьях – пусть даже приемных или патронатных. Все-таки детский дом – это учреждение для временного пребывания детей, а в конечном итоге ребенок должен попасть в семью. Третья проблема – детское здравоохранение. Четвертая – неблагополучные семьи. Это, пожалуй, самый тонкий и сложный момент: с одной стороны, это все же родная семья, которую ребенку ничто не заменит, а с другой – общество не может позволить, чтобы под угрозу ставились его здоровье, жизнь и возможность полноценного развития. Нужно находить баланс, причем вмешательство тут должно быть тонким и аккуратным, как скальпель микрохирурга.

- Вы знаете о существовании такого понятия как ювенальная юстиция?

- Могу сказать больше: мой старший сын пошел по отцовским стопам и поступил в Российский государственный университет правосудия, причем при поступлении писал работу как раз по ювенальной юстиции. Очень тонкая тема, во многом не свойственная нашей ментальности. Элементы ювенальной юстиции уже присутствуют в ряде российских нормативных актов, но к ней нужно подходить очень осторожно, потому что зачастую ювенальная юстиция может оборачиваться злом – такие примеры, связанные с разрушением семей мы видим в практике западных стран. Очень опасно, когда избыток властных полномочий позволяет чиновникам ломать судьбы людей, применять к ним двойные стандарты.

- Решение проблем требует денег. А они есть?

- Знаете, говорят, что с деньгами решать проблемы могут и дураки. Нужно уметь решать проблемы без денег. В качестве примера могу привести недавно прошедший в Туношне авиасалон. 50 тысяч зрителей, сотня летательных аппаратов – и ни одного бюджетного рубля. Хотя аналогичные мероприятия стоят от 30 до 50 миллионов. То же самое можно сказать о введении в нашей области транспортных карт.

- Вы заручились поддержкой коллег, с которыми в качестве депутата работали в Думе…

- Нет, я не заручался их поддержкой. Они выдвинули мою кандидатуру, а я высказал свое согласие. Разумеется, этому предшествовали консультации с депутатами.

- А какую позицию в вопросе выдвижения занял губернатор?

- Он имеет право предложить кандидатуру, но сейчас не стал этого делать.

- Впереди – рассмотрение кандидатуры на комитете, а затем – голосование в Думе…

- Да, но главное – чтобы институт уполномоченного начал полноценно работать. Нужно отметить, что у нас изменился соответствующий закон, и уполномоченный по правам ребенка получил статус самостоятельного органа государственной власти. Разумеется, и спрос с омбудсмена будет другим.

- А кто придет на ваше место в правительстве?

- Разумеется, есть кандидатуры, но консультации будут проходить в том случае, если я буду утвержден в новом качестве. В определении персоналий все зависит от того, какие задачи руководство области поставит перед экономическим блоком.

Что касается сегодняшнего дня, то я продолжаю работать, веду все те проекты, которые были начаты. Например, сейчас китайские партнеры прислали нам проект соглашения о сотрудничестве по созданию парка развлечений рядом с Ярославским зоопарком. Этот проект оценивается в 2 миллиарда долларов. Китайцы уже построили 7 парков в своей стране и теперь ищут новую точку приложения своего опыта и ресурсов. Аналогичная ситуация и с внедрением в Ярославле скоростного общественного транспорта – один из крупных государственных банков России сообщил о готовности выделить на финансирование этого проекта 5 миллиардов рублей… Так что я не просто «фантазер», как говорят некоторые мои оппоненты. Максимальный объем привлечения инвестиций, в котором я участвовал, составил 6 миллиардов долларов.

- Вам не жалко оставлять такие проекты?

- А почему «оставлять»? Содействие их продвижению зависит не от записи в трудовой книжке, а от желания и целеустремленности. Например, работу с китайской компанией, которая намерена строить у нас парк развлечений, мы начали, когда я был не чиновником, а депутатом областной Думы – причем не на профессиональной основе. В прошлом году я продолжал ее уже как заместитель председателя правительства области. Уверен, что смогу быть полезным и на посту омбудсмена, если мне его доверят.

Ярньюс.Нет – Ярославль